Автор Тема: Психологическая профилактика буллинга подростков  (Прочитано 769 раз)

Вакуленко А.А.

  • Newbie
  • *
  • Сообщений: 2
Психологическая профилактика буллинга подростков
Вакуленко А.
Московский государственный психолого-педагогический университет (Москва)
Научный руководитель – Делибалт В.В.

В данной работе мы постараемся описать и систематизировать психологические особенности подростков, находящихся в ситуации травли в онлайн или офлайн среде, чтобы на их основе построить модель психологической профилактики буллинга и кибербуллинга. С одной стороны, в общественном сознании, в том числе через трансляцию СМИ, проблема буллинга представлена на примере отдельных «страшных случаев», которые могут произойти в определенных неблагополучных ситуациях, тем самым создается впечатление, что вероятность столкновения с травлей в обыденной жизни невелика. С другой стороны, последствия буллинга и кибербуллинга действительно достаточно плачевны, самыми страшными последствиями являются попытки суицидов их жертв, применение оружия в школе, вплоть до убийств. Пятая часть детей России подвергается буллингу еженедельно. Десятая часть российских детей сталкивается с травлей в интернете, а 25% опрошенных детей отмечают, что имеют опыт столкновения с буллингом или кибербуллингом. Этот показатель в европейских странах в два раза меньше, чем в России (Солдатова Г.У., Рассказова Е.И., Нестик Т.А., 2017).
Целью работы является описание и систематизирование психологических особенностей подростков, находящихся в ситуации риска буллинга для моделирования психологической профилактики травли.
Наиболее цитируемым ученым в области исследований травли, является Д. Ольвеус. Именно его определение буллинга среди детей и подростков стало общепринятым в международной научной литературе. Он говорит о том, что буллинг является умышленным, систематическим агрессивным поведением, включающим в себя неравенство социальной власти и физической силы (Olweus D., 1987). Ольвеус пришел к выводу, что на ситуацию буллинга влияют не только групповые явления, но и собственные характеристики буллера и жертвы (Olweus D., 1978).
Нам показалось важным сделать акцент на роли выбираемых стратегий поведения и некоторых компонентов эмоционального интеллекта в буллинге. Буллеры и их активные и пассивные сторонники в большинстве своем одобряют поведение, в котором проявляется доминирование и унижение слабых (Schuster B., 2001). Их можно характеризовать как уверенных в себе, но они также имеют низкие показатели по уровню эмпатии и пониманию эмоций выбранной жертвы. Стратегия избегания травли или пассивное наблюдение за буллингом имеют положительную корреляцию с показателем эмпатии и отрицательную с уверенностью в себе и способностью проявить активность в защите (Pooyhonen V., Juvonen J., Salmivalli C., 2010).
Основной гипотезой исследования послужило предположение том, что компоненты эмоционального интеллекта и копинг-стратегии можно выделить в виде мишени воздействия для профилактики риска травли.
Выборку составили 77 учащихся 6-8 классов Государственного бюджетного общеобразовательного учреждения г. Москвы. Возрастной диапазон – 12-15 лет. (средний возраст – 13,2), подростков женского пола – 49 человек (63,6%), подростков мужского – 28 человек (36,4%).
Выборка была разделена на экспериментальную и контрольную группы на основании методики «Опросник риска буллинга». В экспериментальную группу вошло 38 учащихся с риском буллинга в классе, из них 18 (47,4%) мальчиков и 20 (52,6%) девочек, средний возраст – 13,5 лет. В контрольную – вошло 39 подростков, учащихся без риска буллинга в классе, из них 10 (25,6%) мальчиков и 29 (74,4%) девочек, средний возраст – 13,0 лет.
В исследовании использовались следующие методики: 1. Методика-опросник риска буллинга (ОРБ) Бочавер А.А., Кузнецова В.Б., Бианки Е.М., Дмитриевский П.В., Завалишина М.А., Капорская Н.А., Хломов К.Д. Данный опросник имеет четыре шкалы-индикатора риска травли: шкалы-предикторы небезопасности, разобщенности и шкалы-антипредикторы благополучия и равноправия; 2. Опросник, использующийся в Европейском проекте по вмешательству в ситуацию кибербулинга, направленный на выявление агрессоров / жертв кибербуллинга; 3. Опросник для психологической диагностики способов совладания со стрессовыми и проблемными для личности ситуациями (Копинг-стратегии Р.Лазаруса), включает в себя 50 утверждений, каждый из пунктов соответствует одному из 8-ми видов копинг-стратегий. 4. Опросник на эмоциональный интеллект (ЭмИн) Д.В. Люсина, с целью диагностики способности к пониманию своих и чужих эмоций и управлению эмоциями. Утверждения объединяются в пять субшкал, которые, в свою очередь, объединяются в четыре шкалы более общего порядка: межличностный ЭИ, внутриличностный ЭИ, понимание эмоций, управление эмоциями, понимание чужих эмоций, управление чужими эмоциями, понимание своих эмоций, управление своими эмоциями, контроль экспрессии.
Были получены следующие результаты:
В группах с риском буллинга и без него примерно одинаковое количество подростков не сталкивались с кибербуллингом и участвовали в нем в какой-то из ролей. Результаты сравнения показателей по типам совладающего поведения и эмоциональному интеллекту у групп с риском буллинга и без показали незначимые различия. На наш взгляд, это может быть связано с степенью выраженности травли в экспериментальной группе.
Были выявлены значимые корреляции между риском буллинга и участием в кибербуллинге: чем выше уровень ощущения небезопасности и разобщенности в группе, тем выше риск столкновения с кибертравлей.
В группе с риском буллинга была замечена значимая обратная корреляция между внутренним эмоциональным интеллектом и шкалами-предикторами травли: небезопасности и разобщенности. Это означает, что небезопасность и разобщенность в группе, свидетельствующие о риске буллинга, связаны с низкой способностью подростков понимать и управлять своими эмоциями. Была отмечена значимая обратная связь между шкалой «управление эмоциями» и шкалой-предиктором буллинга «разобщенность». Это может свидетельствовать о том, что, если группа разобщена, то ее участники имеют низкую способность к управлению эмоциями. Здесь же имеет место прямая связь между участием в кибербуллинге и стратегией дистанцирования и обратная связь с самоконтролем, что может говорить о том, что подростки, которые сталкиваются с кибербуллингом, часто выбирают стратегию дистанцирования и редко применяют стратегию самоконтроля.
Таким образом, несмотря на то, что значимых различий между группами с риском буллинга и без него не было обнаружено, на что могла повлиять разная степень выраженности и способов проявления травли, было обнаружено, что в группе риска буллинга большая вероятность столкновения с травлей в сети, а также низкая способность понимания и управления своими эмоциями. При столкновении с кибертравлей для подростков характерны выбор стратегии дистанцирования и избегание стратегии самоконтроля. В связи с этим копинг-стратегии и эмоциональный интеллект могут выступать мишенями для профилактики травли в оффлайн и онлайн среде.
Литература
1.   Солдатова Г. У., Рассказова Е. И., Нестик Т. А. Цифровое поколение России: компетентность и безопасность. — Смысл Москва, 2017. — 375 с.
2.   Olweus, D. Aggression in the schools: Bullies and whipping boys. Washington, DC: Hemisphere (Wiley). 1978. – p. 160-183.
3.   Olweus D. Bully/victim problems among school children in Scandinavia. /In J.P. Myklebust, R. Ommundsen (Eds.) – Oslo, 1987. – p. 395-413.
4.   Pooyhonen V., Juvonen J., Salmivalli C. What does it take to stand up for the victim of bullying? The interplay between personal and social factors // Merrill Palmer Quarterly. 2010.Vol 56, № 2. p. 143—163. doi: 10.1353/mpq.0.0046.
5.   Schuster B. Rejection and victimization by peers: Social perception and social behavior mechanisms // Peer harassment in school: The plight of the vulnerable and victimized /J. Juvonen, S. Graham, ed. New York: Guilford Press, 2001. p. 290—309.